Рассказ о жизни военных разведчиков в ДРА. Впервые увидел свет в 2009 году для сборника военных пилотов, ветеранов Афгана, в Интернете публикуется впервые... (от редакции 1071gru.xida.ru).

Далекие восьмидесятые, где-то под Кандагаром...
На аэродроме маленький вертолетный пятачок, «убитая» прокопченная «шестерка» («паровоз», или «контейнер», как вам угодно). Рядом в утренней пыли вповалку лежат разведчики. Трое уже в глубокой отключке, спят как сурки. Один смиренно полусидит и смотрит в точку (он так и будет до конца своей недолгой жизни смотреть в точку). А вот старший сержант Виталик Буровой (Бурый) сидит и думает о своем. Сегодня с восходом солнца он нечаянно стал командиром группы. Опять штабные облажались и вместо обычного разведвыхода получился нехилый трах-тибидох. «По данным военной разведки…», нах, в горах, нах, должен был быть маленький караван. А они группой наткнулись на толпу духов человек в пятьдесят. Огонь все открыли одновременно. Мысли у Бурого так и скакали, как пули.

«Черт возьми, а командир был прав. Жаль…Кто-то в Союз повезет. Но точно не я.».
Его опять начала бить мелкая дрожь. Ни папироса, ни изрядная порция султыги из кружки не помогали.

«Да, а того рядового Васильева... А вот как получилось…».
Рядовой Васильев был реальным чмондом, его даже сержанты расстрелять хотели один раз. А видишь, с духами сцепились, он с командиром и остался. Даже очень бахвалисто ладошкой помахал на прощанье. Мол, давайте, валите к … матери, на базу. А мы тут с уродами разберемся.
Так вот они и остались прикрывать отход разведчиков. Виталик взял командование на себя и всех вывел. Кто-то был ранен, кто-то контужен. Но, слава богу, прорвались. А вдалеке шел бой.

Долбили «акаэсы», рвались «эфки», короче, все очень штатно и без изысков, погибли, нах.
И вот этим нескушным утром мимо вертолетной площадки с группой разведчиков проходил капитан. Как он там оказался, богу и черту известно. Но прибыл кэп недавно, был еще очень новенький и непомятый. В заднице у него «торчало шило» и прогрессировало понимание воинской дисциплины. Взгляд наткнулся на банду партизан. Кто-то в панамах, кто-то в банданах, в джинсах. Почти все в кимрских и пакистанских кроссовках. «Эрдешки» и туристические рюкзаки с автоматами в грязище. Неумытые, небритые. Как в свинарнике, одним словом. Еще и водку пьют. Ну не по У-С-Т-А-В-У!! Капитан долго и не думал. Команда из головы поступила сама по себе, очень правильно и привычно. Их глаза с Виталиком пересеклись и метров с двадцати он заорал:
«Эй, солдатик, ну-ка… Ко мне…Живо…».

Бурый сидел и метал свои мысли как дерьмо. А тут вот кто-то захотел с ним поговорить. Наконец-то можно забыть обо всем. Он секунду помешкал, потом упруго вскочил (будто и не было недельного променада по горам). Быстро потрусил в сторону капитана, потом за три метра перешел на четкий строевой шаг и отдал честь.
«Разрешите доложить, группа вернулась с задания, жертв и разрушений нет…».
Капитан начал улыбаться. Вот, видишь как. Не успел прибыть на новое место, а уже порядок во всем.

Правая рука Бурого вдруг сделала короткий молниеносный бросок. Даже, можно сказать, невидимый без кинокамеры с замедленной съемкой. Да, за это его и не любила челябинская братва, когда он выходил дежурить в отряде ДНД. И в чирчикской учебке все деды «вешались» из-за упрямого молотобойца. Драться он всегда любил (научился этому на улице). Сегодня день выдался просто особенный.

Сначала стартовала голова капитана со сломанной челюстью и носом, потом с хрустом шея, затем бренная туша в новенькой форме. Нет, не думайте, что он хотел его уничтожить. Бурый знал, как ударить нетравматично, ну, то есть несмертельно. Так вот. Тело тихо взлетело, потом плавно опустилось в песчаник. Бурый молча смотрел на капитанскую глиссаду. Потом подскочил к нему, взял за уже окровавленный подбородок и начал трясти за китель.

«Товарищ капитан, товарищ капитан, вам что плохо? Может попить хотите? А чтой-то у вас за кровь?» Потом вытащил замызганный индивидуальный пакет из бокового кармана и вложил в дергающуюся от болевого шока руку капитана. Тихо плюнул и молча пошел. Вернулся на место, сел и продолжил свои думы.

«Леху надо в лазарет, этого кренделя комиссуют, а вместо командира и Васильева наверно пустые цинки поедут…»
Да. Вот такая история. Капитана, естественно, госпитализировали. Его даже наградили медалью и повысили в звании. Он потом детям в школе рассказывал про то, как день за три. У него и было в совокупности три дня. Т.е. в Афгане он провел ровно одни сутки. А разведчиков в тот день даже не покормили. Война, понимаете ли.

Про Бурого ничего не известно. Если увидите, то передайте ему пожелания здоровья и долгих лет жизни.

Материал подготовлен по воспоминаниям летчиков 280-го отдельного вертолетного полка (Кандагар), всякое сходство с реальными местами и временем происходящих событий считаются недействительными...