Нынешняя идея ректоров российских вузов отправить студентов военных кафедр служить в армию в каникулярные месяцы была озвучена уже после отставки Анатолия Сердюкова. Но она, по всей видимости, родилась еще при прежнем руководстве Министерства обороны, поскольку данное предложение непосредственно связано с осуществленной тогда реформой – резким сокращением числа офицеров в Вооруженных Силах и закрытием ряда военных училищ.

Ранее предполагалось, что выпускники военных кафедр будут в обязательном порядке призываться на воинскую службу в качестве офицеров. Но вдруг выяснилось, что в настоящее время в российских Вооруженных Силах являются избыточными даже многие младшие офицеры, окончившие полноценные военные училища, а для новых выпусков ввузов в обозримом будущем не будет лейтенантских вакансий. В этих условиях выпускники военных кафедр в ближайшее время вообще не имеют шансов отправиться служить в офицерских погонах.

Все дело в том, что военные кафедры – это порождение советского времени. Красная, а потом Советская армия была крупнейшей армией в мире, которой требовались сотни тысяч офицеров. Военные училища не справлялись с их подготовкой, поэтому к этой задаче привлекались и гражданские вузы, где были созданы военные кафедры. Значительная часть их выпускников сразу после получения диплома призывалась на полноценную службу в войска на два года в качестве офицеров. Для других окончивших военные кафедры дело ограничивалось двухмесячными военными сборами в войсках непосредственно перед получением диплома и периодическими учебными сборами сроком до месяца в дальнейшем. Кому повезет служить лейтенантом два года, а в перспективе при желании стать профессиональным офицером и остаться в армии на 25 лет, а кто будет «на гражданке» вечным лейтенантом запаса, зависело главным образом от полученной в вузе военной специальности. Например, в период войны в Афганистане повышенным спросом пользовались переводчики с восточных языков. Кроме того, при проведении крупномасштабных военных операций, в частности при вводе войск в Чехословакию в 1968-м или в Афганистан в 1979 году, призывались офицеры запаса из прилегающих к границам регионов, в том числе и выпускники военных кафедр.

Таким образом, в Советском Союзе система военных кафедр имела определенный смысл, хотя многие их выпускники в армии так никогда и не служили, в лучшем случае проведя несколько недель на учебных сборах после окончания вуза. Но в наше время ситуация коренным образом изменилась. Вооруженные Силы стремительно уменьшились, и десятки, даже сотни тысяч кадровых офицеров в одночасье стали избыточными.

В этих условиях, когда военные училища прекращали свое существование или сокращались, надо было как-то решать судьбу военных кафедр. Наиболее простой и разумный путь заключался в том, чтобы закрыть эти кафедры, дав доучиться на них студентам старших курсов, а затем, после заключительных двухмесячных войсковых сборов отправить их в вечный запас. Но такое решение явно не устраивало чиновников, как военных, так и гражданских. Бюрократы усмотрели непорядок в том, что выпускники военных кафедр, возможно, в армии служить вообще не будут. Вот и родилась инициатива ректоров, чтобы студенты военных кафедр отдали свой долг Родине на каникулах или даже непосредственно во время учебного процесса, отслужив таким образом в армии в общей сложности не менее девяти месяцев.

Никто из авторов идеи почему-то не задумывается о том, какая польза будет армии от таких «солдат на каникулах» и будет ли прок самим студентам от подобных наездов в армию на два-три месяца фактически в качестве туристов. А ведь ответ очевиден. Ничего, кроме вреда, затея со службой в армии студентов на каникулах никому не принесет. Молодые люди, прослужив в армии три месяца, вновь вернуться туда только через год. За это время все приобретенные ранее навыки будут гарантированно утрачены, и большая часть времени из следующих трех месяцев службы уйдет только на их восстановление. А через год все это повторится вновь. Получается дурная бесконечность независимо от того, будут студенты служить в армии 12 месяцев или только девять. Армии же от таких солдат-студентов один лишь вред. Для них придется создавать какие-то временные должности, которые затем должны быть заморожены до нового появления туристов в форме в рядах Вооруженных Сил.

Кроме того, предполагается, что студенты военных кафедр будут формировать отдельные подразделения и служить вместе со своими университетскими одногруппниками. Дескать, это исключит любые проявления дедовщины. Такое утверждение само по себе достаточно наивно. Помню, как еще в мое время в ходе двухмесячных военных сборов будущих лейтенантов запаса в подразделениях отдельных вузов, в частности Станкина, отношения между теми студентами, которые прежде служили в армии срочную службу, а теперь заняли должности младших командиров, и теми студентами, которые опыта военной службы не имели, накалились к концу сборов настолько, что командование вынуждено было отправлять их домой в разные дни, чтобы ветеранам-срочникам их товарищи по дороге не устроили «темную» и, не дай бог, не покалечили.

Но и это не самое страшное. Ясно, что в таких студенческих взводах и ротах служба будет идти примерно так же, как шла работа во время памятных по советским временам выездов студентов «на картошку», когда жизнь была по принципу: потехе – время, работе – час.

Да и как может быть иначе. Ведь ничем серьезным эти юноши заниматься все равно не смогут и никто им ничего ответственного не поручит, поскольку они еще ничего не умеют. А всерьез учиться чему-то практическому у студентов желание вряд ли возникнет. Ведь они прекрасно понимают, что через три месяца придется возвращаться к учебе, где приобретенные практические навыки никак пригодиться не смогут и ко времени следующего визита в войска наверняка утратятся. Пользы такая служба, разумеется, не принесет никакой, а вот вред будет очевиден. Развеселая жизнь солдат-студентов станет разлагающим образом действовать на остальных солдат, как срочников, так и контрактников. Да к тому же на студентов Вооруженным Силам придется хоть немного, но потратиться – на питание, обмундирование и доставку к месту службы и обратно. И эти средства можно будет смело считать выброшенными на ветер.
 

Но гораздо больше денег может стоить российским налогоплательщикам другая инициатива, связанная с военным ведомством и получившая название «научные роты». Предполагается, что в этих ротах объединятся талантливые студенты военных кафедр, которые под руководством мудрых преподавателей будут заниматься разработками в интересах Министерства обороны. Очевидно, речь идет в первую очередь о технических вузах, но не исключено, что научные роты собираются создавать и в гуманитарных университетах, чтобы студенты в них трудились над остроактуальными темами вроде «Проблема воцерковления воинов-десантников в боевых условиях».

Но конечно, главный интерес для чиновников как из Минобороны, так и из Минобрнауки представляют научные роты в технических вузах. Здесь открываются поистине безграничные возможности для широкомасштабной коррупции. Разумеется, и среди студентов могут оказаться гениальные самородки, способные уже на третьем курсе совершать такие открытия, которые оказываются не под силу многим маститым академикам. Но таких – один на сотню тысяч, а то и на миллион. В подавляющем же большинстве молодые люди по уровню научных разработок значительно уступают своим преподавателям. Да и мало кто из студентов, честно говоря, оказывается способен на самостоятельные научные разработки.

Но если решение о создании научных рот примут и самое главное – под это решение выделят немалое финансирование, такие роты будут наверняка созданы в университетах с военными кафедрами да еще по несколько на каждый вуз. А затем, поскольку аппетит приходит во время еды, инициативу с научными ротами вполне могут распространить и на все вузы страны.

При этом никто, похоже, не задумывается о том, что военные научно-технические разработки – вещь чрезвычайно сложная. Продолжаются они, как правило, несколько лет, а то и несколько десятилетий. Вспомним тот же Манхэттенский проект или процесс создания советской атомной бомбы. Серьезные разработки никогда не делаются случайно набранными студенческими коллективами, пусть даже под руководством опытных преподавателей. Кроме того, серьезные разработки, особенно когда они входят в промышленную стадию, требуют тесного сотрудничества десятков и сотен коллективов. Кто будет осуществлять эту кооперацию в случае с научными ротами, абсолютно непонятно.

А как можно соблюдать режим секретности в условиях вуза? Интересно также, станет ли выпускникам военных кафедр засчитываться служба в научных ротах за полноценную военную службу? Будут ли им присваиваться очередные воинские звания, выплачиваться офицерская зарплата и т.д.?

Все эти вопросы, естественно, чисто риторические. Чиновники прекрасно знают, что никакой реальной отдачи от научных рот ждать не следует, и формировать эти научные коллективы будут не такие, какие армия закажет, а те, что сами смогут придумать. А затем под эти придумки станут оформляться заказы Министерства обороны. В итоге появится нечто, созданное по принципу: мы строили-строили и что-то построили. Это нечто потом отправят в какой-нибудь музей, а деньги, потраченные на разработку, благополучно спишут.

Собственно, ради денег все дело с научными ротами и затевается. Ведь здесь такой простор для откатов. Научно-технические разработки, от которых никто на самом деле не ждет никакого практического результата, могут потянуть и на сотни миллионов, и на миллиарды рублей. Почему ректоры вузов и восприняли эту идею с нескрываемым энтузиазмом. Несомненно, тут будет чем поживиться чиновникам как из Минобороны, так и из Минобрнауки. А по уму, так лучше бы потратить те немалые средства, которые собираются бездарно израсходовать на научные роты, на укрепление боеспособности российских Вооруженных Сил и создание подлинно профессиональной армии.

Борис Соколов, газета «Военно-промышленный курьер»